П О Й М А Т Ь М И З Е Р ! ( 1911г.)

"Сижу, а мой партнер подряд играет "мизера",

А у меня "гора" - три тыщи двести!"

Владимир Высоцкий

В тот день, а точнее вечер, необычайно везло Александру Александровичу Жарову, необычайность же заключалась в том, что везло ему на протяжении всей игры. Все-таки в преферансе наука играет большую роль, чем удача, а выдержка почти всегда бьет азарт, хотя даже самый умелый и хладнокровный игрок садится за стол именно с желанием испытать азарт и поймать удачу.

Как бы то ни было, но в этот раз счастье в игре сопутствовало хозяину дома, так как субботние баталии по традиции всегда проходили у доктора Жарова.

Самому Александру Александровичу было около пятидесяти: он был старшим из игроков, что, впрочем, за карточным столом не принималось в расчет и никаких поблажек не давало. Это обстоятельство, по мнению самого Жарова, несколько смахивающее на пренебрежение партнеров к его жизненному и игровому опыту, приводило его иногда в раздраженное состояние и делало

общение с ним не самым приятным из всех возможных: при неудачах он считал себя несправедливо обиженным, а на гребне успеха становился высокомерным и снисходящим до противников: - Вы, юноша, зря пошли здесь в пику, а не в черву, - походя бросал он, - ну да это не имеет особого значения: у меня все равно была верная восьмерная на руках.

Штабс-капитан Пастухов в общении был скучноват, в словах

сдержан, в лице невозмутим. Но вся флегматичность его искупалась блестящей игрой: он карту не только рассчитывал, но и чувствовал. Если бывают такие игроки, которые не полагаются на удачу, но только на себя, то Николай Сергеевич Пастухов был почти что таким.

Приват-доцент Бельский был самым молодым, но и, пожалуй, самым опасным противником при недостаточно подтвержденном заказчиком уровне игры. Висты его в этом случае были неотразимы, как выпады дуэлянта екатерининских времен. Свои игры он тоже проводил виртуозно, иногда даже слишком виртуозно,

избирая такие замысловатые ходы вместо того, чтобы играть наверняка, что частенько повисал на волоске, который, случалось, и не выдерживал. Сам про себя он в таких случаях говорил, что похож на шахматиста, который думает над очевидным ходом не потому, что не видит его, а потому что сожалеет о тех комбинациях, к которым могли бы привести иные ходы. Поговорить, и не только о себе, он любил, да и партнеры обычно бывали не против какой-нибудь истории из жизни выдающейся исторической личности, каковых он знал множество и на всевозможные случаи ввиду своей профессии, а был он историком и археологом.

Вот и в эту субботу, когда невероятно собранный и осторожный Иван Ильич задел таки локтем бокал вина, который налил для себя Николай Сергеевич, результатом чего явилось падение оного бокала со стола и его разбитие с одновременным разлитием вина на ковер, в эту неприятную для него минуту инженер обратился за помощью к историку.

- Хрустальные вещи удивительно непрочны, мне бы лучше держаться от них подальше, - сказал он со смущенной улыбкой, но с другой стороны хрусталь и предназначен для того, чтобы быть разбитым. - Извинение выглядело не слишком ловким, как и все, что исходило от Ивана Ильича, поэтому он счел нужным пояснить свою мысль: - В древности ценили стеклянные вещи именно за их недолговечность, вот Сергей Павлович может подтвердить.

Бельский повел защиту незадачливого инженера с ловкостью,

достойной своего друга, адвоката Обломцева:

- Действительно, на пирах в Древнем Риме выставлялись

красивейшие и редкостные хрустальные кубки специально для того, чтобы подчеркнуть благосостояние дома и щедрость хозяина,: разбить такой кубок считалось пожеланием патрону того, чтобы его богатство было неизмеримо более прочным, чем хрупкость стекла. Возможно, отсюда идет обычай бить посуду на "счастье". У Петрония есть эпизод со стекольщиком, который создал небьющийся фиал и был допущен с ним к Цезарю. На глазах изумленного владыки он бросил сосуд на мраморный пол, а затем спокойно исправил помятый край. Стекольщик уже видел себя осыпанным милостями, особенно, когда Цезарь поинтересовался, известен ли кому-нибудь еще секрет изготовления небьющегося стекла. Узнав, что никому не известен, Цезарь велел отрубить стекольщику голову, так как ценность хрусталя не в самой красоте, а в ее недолговечности.

После этого экскурса в историю Александру Александровичу, который по случаю выигрыша пребывал в благодушном настроении, было как-то неудобно приказать отрубить голову Тулигину, и он ограничился тем, что признал инцидент пустячным, мимоходом

лишь упомянув о залитом вином ковре.

Про себя доктор, правда, отметил, что неловкость инженера впервые коснулась не только его самого, но тут же почти забыл об этом, потому что в порядке компенсации Иван Ильич сдал ему фантастическую карту. Наступил двенадцатый решающий час в его судьбе, когда удача ходит по лезвию ножа.

- Девять пик! - сразу взял быка за рога (а может, то был рог Фортуны?) штабс-капитан Пастухов.

У Жарова пересохло в горле, он судорожно отхлебнул из своего бокала, унял дрожь в руках и после короткого раздумья ввязался

в спор:

- Мизер!

- Десять без прикупа бьют мизер, - невозмутимо объявил

штабс-капитан, дождавшись паса от Бельского.

Жарова бросило в жар, он несколько мгновений не мог выговорить ни слова, только судорожно вдыхал и выдыхал воздух, затем вытолкнул из себя со страшным усилием:

- Мизер без прикупа бьет десять без прикупа!

Тулигин забрал с середины стола невостребованный прикуп, чтобы не мешать Пастухову и Бельскому выкладывать свои карты на зеленое сукно.

Мизер - вершина преферанса, каждый ход в нем может быть

роковым, вот почему некоторые игроки ведут в нем запись вышедших из игры карт, но такие асы, как Пастухов и Бельский, до этого, естественно, не снисходили.

Всякий мизер - редкость, но особенно хорош мизер ловленый, когда путем хитроумного, порой парадоксального, сноса удается обмануть вистующих и выйти чисто. Вистующим же ближе и дороже ловленый мизер, когда, отобрав свои взятки и передав ход играющему, они заставляют его взять не только в масти "с дыркой", но и на отсутствующие у них масти, в которых взяток у играющего теоретически и быть бы не должно.

В тот момент, когда карты легли на стол, большие напольные часы в квартире Жароыва стали отбивать полночь.

"Глагол времен, металла звон!" - процитировал Бельский, вынимая для сверки часы из кармана. Он и сам не знал, почему вдруг пришла ему в голову эта фраза из державинского стихотворения "На смерть князя Мещерского", но именно после того, как он произнес ее, карты посыпались из рук Жарова, а сам он упал головой на стол.

И часы ударили в последнийц раз...

- Смерть, достойная игрока, - сказал Тулигин, подводя итог так неожиданно закончившейся субботы. Прошло чуть более получаса с тех пор, как вызванный врач констатировал смерть, и трое переживших эту игру стояли у подъезда дома, в котором царила суматоха, сопровождавшая переход в мир иной. Смерть связала их незримой нитью, и они медлили расставаться, хотя и

оставаться вместе было тягостно и вроде бы незачем. Такое странное, неопределенное ощущение зачастую овладевает людьми, на глазах которых умирает кто-то им знакомый.

- А и зря он так разволновался, - снова нарушил молчанил Тулигин, - мизерок-то игрался. - И неловко откланявшись, ушел в темноту ноябрьской ночи.

Приват-доцент и штабс-капитан остались одни посреди слякотной московской улицы.

- Однако инженер ошибается, - запоздало возразил Бельский,

- ловился мизер.

- Я, право, не заметил, как-то сразу не до карт стало, -

вяло ответил Пастухов.

- Это, впрочем, не суть важно, - задумчиво протянул

историк, - интересно другое... Что вы думаете о сегодняшнем, пардон, вчерашнем везении Жарова?

- Да, ему необъяснимо везло.

- Необъяснимо? - оживился Бельский и с непонятной усмешкой добавил: - Необъяснимые вещи происходят крайне редко. Мне кажется, данный случай вполне объясним.

- Что вы имеете в виду, Сергей Павлович? Это... Это

невоз... Боюсь, я не совсем уловил вашу мысль.

- Я еще сам ее не совсем уловил. Но теперь не успокоюсь,

пока не поймаю.

Штабс-капитан пристально уставился на Бельского. Тот помолчал, прикуривая, затем решительно предложил: - Все равно, ночь уже не спать. Пошли ко мне: посидим, выпьем, подумаем, попробуем поймать мою мысль. - И после паузы пробормотал: Иногда мысль поймать труднее, чем мизер...

- То что я чувствую, словами не выразишь, - сказал

Бельский, распечатывая колоду, когда игроки расположились за карточным столом в его кабинете. - К тому же слова могут быть бездоказательны. Лучше я вам на картах покажу то, что не могу объяснить на словах, а выводы делайте сами.

Он начал раскладывть карты, продолжая разговор.

- Интересно, как складывается постоянная компания для игры в преферанс. Конечно, тут имеет значение и наличие свободного времени у партнеров и их местожительство, но подбираются они по игре. Встречаются люди в разных местах, за разными столами,

затем вдруг как-то сама собой образуется упомянутая постоянная компания. Конечно, возможны разные случайности, но я о другом: мы, например, очень мало знаем друг о друге в той жизни, которой живем помимо вечеров по вторникам и субботам. Зато мы очень многое знаем друг о друге в смысле проявления ума и характера человека в том, что принято называть игрой. Я имею в виду не только преферанс, а вообще: "Что наша жизнь? - Игра!" А знать, каков человек в игре: как он делает выбор, находит

пути к победам, переносит поражения, рискует или осторожничает, по-моему, важнее, чем знать, женат ли он, где служит и тому подобное. Давайте, начнем с вас. Взгляните: это расклад при моей сдаче, когда вы объявили восемь бубен.* Припоминаете?

- Безусловно. Эту игру мне не забыть, - ответил штабс-капитан, вынув изо рта неразлучную с ним трубку. - Но вот то, что вы помните, это удивительно. Я не уверен, что мне самому удалось бы восстановить расклад. А ведь вы даже не играли, а лишь смотрели со стороны. У вас феноменальная память! Вы что, можете воспроизвести все сдачи?!

- Нет, все, конечно, не могу. Но такие примечательные, как эта, я специально запоминаю. Одна из основных прелестей преферанса для меня - это возможность еще раз проиграть, хотя бы мысленно, подобные партии. Жалко, что тогда я был на сдаче, но зато теперь могу принять участие в игре, причем на любой стороне.

- Вы шутите, Сергей Павлович, - расклада, при котором

игралось бы только шесть, невозможно представить.

- Я же употребил выражения "кажется", "на первый взгляд"

и "несколько". Конечно, меньше семи на такой карте играть нельзя: из трех мастей с "дырками" одну, как минимум, придется разыгрывать вистующим.

- Скорее можно представить расклад, при котором игралось бы десять. Так что меньше восьми мне было играть как-то неинтересно, хотя и рискованно. Откровенно говоря, если бы вистовали вы, то я бы призадумался над объявлением. Вас я всегда считал незаурядным игроком и в подобных ситуациях опасался. Сегодня я в этом утвердился.

- Весьма польщен. Но, как я уже говорил, Тулигин сделал наилучший заход. Однако заход в трефу дал вам возможность сыграть просто потрясающе: вы положили на восьмерку валета треф, создавая у противников впечатление, что семерка треф и дама пик вами снесены. А ведь при ответе семеркой треф вы играли свои восемь спокойноа, хотя игру и в этом случае опятьтаки не назовешь простой.

- Но все же она проще, чем при ответе валетом треф.:

главное - сразу избавиться от козырей. Вы, Сергей Павлович, как-будто удивляетесь, но ведь такая игра вам должна быть близка. При ответе валетом треф у меня появляется возможность сыграть девять, - и без всякого риска,заметьте: своя восьмерная у меня в кармане, даже при ходе в пику или черву от Жарова.

- Но они поддались на вашу уловку: сыграли в козыря,

отдавая вам ход, и решили ловить вас в черве, сбросив девятку треф и пики на ваши козыри. По-моему, это была лучшая вчерашняя игра и ваш бенефис.

Бельский откинулся на спинку стула с бокалом в руке.

- Теперь вы понимаете, что я имел в виду, когда говорил, что в преферансе раскрывается характер человека как игрока вообще? Знаете историю о шахматном автомате барона Кемпелена, который, по слухам, обыгрывал Екатерину II и Наполеона? Так

вот, если когда-нибудь будет создан автомат для игры в преферанс, играть с ним будет неинтересно, пока он не научится делать такие ловушечные ходы. Но продолжим! У меня в запасе еще кое-что имеется. К примеру, ваш знаменитый пас при трех тузах. Помните: после розыгрыша Жаров сказал, что только полковнику положено пасовать при трех тузах, а вы пока что штабс-капитан.

- Помню.

- Кажется, это называется дедукцией, но определить, где находится десятка пик, даже она в этом случае бессильна. Все решает Его Величество Расклад.

- Считаете, расклад. Как в том анекдоте, где гусары играют в преферанс с попом, который ужасно проигрывается.

- Это, когда он в очередной раз не добрал одной взятки на восьмерной и удивляется, что, имея на руках все восемь козырей, взял только семь взяток?

- Вот-вот. А гусар ему объясняет: "Расклад, батюшка,

расклад!" Но вам ни к чему ссылаться на расклад: было безразлично, где находится десятка пик - выбор хода был однозначным и при наличии и при отсутствии пики у Жарова.

При ходе в мелкую пику я играю либо пять, либо семь, в обоих случаях ваш выигрыш, помимо вистов, - четыре в "горе" у меня или у Жарова. При ходе в туза вы наверняка оставляли меня без взятки, имели те же четыре в моей "горе" и брали на взятку больше, чем при ходе в семерку пик.

Последние фразы Бельский произносил, уже не сидя за столом,

а расхаживая по кабинету. - Мы только что убедились, как расчетливо вы можете играть. - Бельский остановился у книжного шкафа и, разглядывая корешки книг, негромко спросил: - Так с какой карты вы должны были ходить, Николай Сергеевич?

- С туза пик, - невозмутимо ответил штабс-капитан, еще раз расставшись с трубкой. - Из ваших рассуждений это вытекает с неумолимой ясностью, но не все обладают подобными способностями к дедукции: я, например, не смог довести до конца логическую цепь, выкованную вами, и сделал ход в семерку пик. И при этом оставил вас без одной, а победителей, как известно, не судят.

- Да, оставили, но случайно, тогда как при ходе в туза вы

делали это наверняка.

- Что ж, случай исправил мою ошибку.

- Допустим, что вы ошиблись, хотя у меня есть более интересное объяснение, но об этом потом. - Рассудительная медлительность Бельского все более трансформировалась в энергичную напористость, движения стали стремительными, он больше не садился за стол, а как бы нависал над ним временами.

Жаров объявляет шесть червей, я пасую, вы вистуете - и заходите в пику.**** Следует продолжать?

- Не надо, - со вздохом раскаяния произнес Пастухов, - и

это от вас не ускользнуло! Здесь я поторопился с ходом и ошибся: при заходе в козыря Жаров был бы без одной.

Я был просто поражен вашей игрой. Конечно, ход в черву не очевиден, но для игрока вашего уровня не заметить его - нечто из ряда вон выходящее.

- От случайных ошибок никто не застрахован, Сергей

Павлович: и на Машку бывает промашка.

- Ой ли, Николай Сергеевич? А я вот подумал: вдруг вы

специально подыграли Александру Александровичу? И не в этом ли отчасти причина его "необъяснимого" везения?

- Вона куда вы клоните, Сергей Павлович. Ну, знаете ли...

- Раз - случайность, два - случайность, - перебил его

Бельский, - помилуйте, как говаривал Суворов, надобно и умение. Именно ваше умение в совершении ошибок подтвердило мое предположение. Взять хотя бы последний пример: вы могли бы сначала сыграть короля треф, а затем уже идти в черву. Но тогда ваш промах становится очевидным, а вам нужно было как можно тщательнее скрыть намеренность хода.

- Но ведь из предыдущего примера видно, что я иногда играл, пытаясь именно Жарова подставить под удар?

- Ага, вы уже не утверждаете, что это была случайность. Да, тогда вы играли не в его пользу и, напомню, даже не в свою. Но это единственный случай за весь вечер, мы еще вернемся к нему: он требует особого объяснения. А вот фактов "ошибочной" вашей игры, причем все время в пользу Жарова, я могу привести целый ряд. И что интересно: все эти "случайности" так ловко были подстроены, что даже Жаров не чувствовал их искусной искусственности. На ваших ошибках лежал отсвет мастерства точно также, как и на вашей безошибочной игре в тех случаях, когда она не могла затронуть интересов Александра Александроовича. Вы ни одной игры не выложили ему на блюдечке - нет, он должен был очень стараться, чтобы осуществить предоставленную вами возможность. Словом, вы, как тот шахматист, спрятанный в автомате Кемпелена, управляли игрой Жарова, а он выступал в роли марионетки, которую дергали за ниточки.

- Но зачем, по-вашему, мне понадобилось ему подыгрывать? выдавил из себя вопрос ошеломленный Пастухов, глядя на Бельского, который стоял спиной к нему у окна, за которым уже начинало сереть небо над линией горизонта.

- Во-первых, вам нравилось чувствовать себя этаким властелином судьбы, диктующим ходы зависимому от вас человеку...

прямо-таки наполеоновские мысли. Не чересчур ли? И, к тому же, что за радость от власти, о которой не догадывался, с чем вы

согласны, и сам Жаров?

- Не скажите, Николай Сергеевич, в тайной власти есть особая сладость, по себе знаю. Впрочем, есть и во-вторых...

продолжил совсем другим, усталым голосом:

- Жаль, что вам не запомнился последний мизер Жарова, он

- Что? - воскликнул штабс-капитан и поперхнулся, так как в этот момент отпивал из бокала. - Вы считаете, что я намеренно довел его до сердечного приступа? Чушь несусветная: человека невозможно убить таким образом!

- Да, конечно, таким - невозможно. Но вот всыпать человеку в бокал яд, а затем довести его до такого состояния, чтобы отравление выглядело как сердечный приступ - вполне возможно.

- Вы с ума сошли, - осевшим голосом проговорил штабс -

капитан в ужасе. - Ради чего я бы стал проделывать то, что вы мне приписываете?

- Этого я знать не могу, но догадки свои чуть попозже

изложу. Теперь же о том, как развивались события, приведшие к смерти. Вы пришли уже с намерением убить: яд в вашем кармане не мог оказаться случайно. Но вы долго колебались или выжидали подходящего случая. Возможно, это даже был не первый вечер, который вы провели наготове, хотя, зная - по игре - ваш характер, я думаю, что долго вы не стали бы тянуть, решившись

покончить с этим делом сразу: в первый же вечер. В самом начале игры, на пасе при трех тузах и ходе в семерку, вы положились на волю судьбы: если бы проиграл Жаров, а не я, вы перенесли бы попытку на другой раз. Подыгрывать легче, чем вредить, да и не так заметно, именно поэтому вы строили расчет на везение, а не на проигрыш при взвинчивании эмоций. Мне кажется, что перст судьбы вы увидели и в том, что сам Жаров подтолкнул вас к решающему шагу: реплику о пасующем при трех тузах полковнике он произнес действительно после розыгрыша, но после двух ваших ходов по тузам сказал, что штабс-капитану позволительно пасовать при

в два бокала: свой и Жарова. Свой бокал вы подставили под руку Тулигину с полной уверенностью, что при его неловкости он

обязательно смахнет его на пол, что и произошло. Теперь о том, почему вы выбрали такой странный для офицера способ убийства. Вы опасались следствия, потому что при этом могла стать явной та тайна, которая давала Жарову власть над вами и раскрытием которой он, очевидно, угрожал вам. Это было его роковое заблуждение: думать, что он может играть вами, но ведь он тоже был игроком и привык искушать судьбу...

Вновь отошедший к окну Бельский замолчал и вдруг резко

обернулся:

- Надеюсь, вы не оставили в этой бутылке вина, чтобы никто больше не вздумал пить из нее?

- Нет, - спокойно ответил Пастухов, успевший приобрести

присущий ему невозмутимый вид. - Она пуста, можете не опасаться: мне ни к чему лишние жертвы. Но для анализа на яд, если в этом возникнет необходимость,остатка хватит.

- Я знаю, что пуста, - отозвался Бельский, - видел, как перед уходом вы задели столик, отчего упало три бутылки:

две запечатанные и одна открытая. Когда вы поднимали бутылки, то открытую взяли так неловко, что из нее при этом вылились остатки.

У вас удивительная память, - сказал штабс-капитан, рассеянно перебирая карты на столе. - Жаль, что я не знал об этом раньше. Надо же: карты рассказали вам правду. Видно, не зря цыганки утверждают, что карты не лгут... Да, не случайно я всегда опасался играть против вас, хотя всегда это было дьявольски интересно... И что же дальше?

- Дальше? - переспросил Бельский. - А дальше ничего. От

шантажиста иногда избавиться можно, только убив его. Доказательств у меня нет... Да если бы и были... "Не судите, да не судимы будете"... Бог и вы сам себе судья, а я... Зная вас и покойного - по игре, разумеется, - я склоняюсь к тому, что ваш поступок может быть оправдан. Вы дали мне некоторое доказательство этого, не попытавшись подсыпать яд в мой бокал сейчас, когда я обвинял вас в убийстве. Я специально представил вам такую возможность. Но вы подобной попытки, насколько я мог заметить, не предприняли. А, может, у вас просто кончился яд?

- Да нет, - ответил Пастухов и, вынув из кармана пузырек,

поставил его на стол.

- Великолепно, не люблю ошибаться в людях. Вы помните, что сказал Томский, увидев Германна: "на его совести по крайней мере три злодейства". Я рад, что вас не хватило на третье злодейство - под вторым я разумею нечестную игру. Кстати, вы ведь, кажется, из тех Пастуховых, один из которых поднимался на Арарат, Эльбрус и Казбек?

- Из тех, - коротко ответил штабс-капитан.

- Вдвойне рад... Ого, я вижу, ваш бокал пуст. Если вы

наполните его, то я готов с вами выпить из него. А вы из моего, - улыбнулся Бельский, - так, на всякий случай.

И они выпили.

- Очень приятно было познакомиться с вами поближе, - сказал Бельский, протягивая руку Пастухову.

- Мне тоже.

- Надеюсь, мы еще не раз встретимся с вами за столом. А на сегодня с преферансом покончено.

- Разве что мизер? - спросил штабс-капитан.

- Вот видите, - заметил Бельский, раскладывая карты, - еще один штрих: вы не запомнили этот уникальный расклад, потому что ваша голова в тот момент была занята другим. Ну что ж, ход ваш, задача - поймать мизер!*****

РАСКЛАДЫ:

* Пастухов: пики - А,Д; трефы - А,К,В,7; бубны - А,К,Д,10.

** Пастухов: пики - 9,8; трефы - 7; черви - Д,9,10; бубны -

В,10,8,7.

8 бубен.

ПИКИ ТРЕФЫ БУБНЫ

¦ ТУЗ ¦ ТУЗ ¦ ТУЗ ¦

¦========+========+========¦

¦ ДАМА ¦ КОРОЛЬ ¦ КОРОЛЬ ¦

¦ ПИК ¦========+========¦

¦ 7 ¦ 10 ¦

¦ ВАЛЕТ ¦ 10 ¦ ДАМА ¦ ¦ 9 ¦ 10 ¦ 9 ¦

¦ 10 ¦ ВАЛЕТ ¦========- г========T========T========T========¬

ПИКИ ТРЕФЫ БУБНЫ ЧЕРВИ

г========T========T========T========¬

¦ КОРОЛЬ ¦ ТУЗ ¦ ТУЗ ¦ ТУЗ ¦

¦========¦ ТРЕФ ¦========+========¦

¦ ДАМА ¦========¦ КОРОЛЬ ¦ КОРОЛЬ ¦

¦========¦ ¦========+========¦

¦ 7 ¦ ¦ ВАЛЕТ ¦ 9 ¦

¦ ПИК ¦ ¦ БУБЕН ¦ ЧЕРВЕЙ ¦

L========- L========¦========-