… История создается сегодня. И, может быть, именно сегодняшний день особо интересен для исследователя, наблюдающего исторический процесс в посильно обозримом регионе Отечества. Для него возможно усмотрение социальных и культурных новшеств, действия Личностей, сложение социальных групп.

Западные территории во главе с Мартыновым сегодня ощутимо претендуют на свое особое место в округе и области и, очевидно, на малое, но особое место в картине культурно-социальной жизни Верхневолжья.

Каков базис этого явления? Западные территории, особо само Мартыново, успешнее других входят в современные российские экономические отношения и успешней адаптируются в них. Западные территории создали и развивают особое, весьма конкретное содержание своей культурной жизни.

Там внимательно анализируют содержание духовного мира, традиций, морально-этических ценностей коренного населения края. У них сложилась своя система просветительной работы, охватывающая в большей или меньшей степени школьную, клубную, библиотечную, детсадовскую деятельность. Там живет свое издательское дело, действуют свои программы изучения края, есть научные и общественные связи с рядом районных и областных центров.

Начата местная научная деятельность, выкристаллизовывается главное направление такой работы - кацковедение. Общепринято самоназвание населения - кацкари, и обретает полноценное применение древнее название местности - Кацкий стан.

То есть в этой части нашего края идет активный процесс самопознания, обретения самоценности, территориальной особой значимости.

Оценивая базис всех этих явлений, следует отметить позитивность отношения населения западных территорий к действиям просветителей, лидеров кацкого движения. Это весьма благоприятный и серьезный фактор и на фоне едва ли не всероссийской сельской апатии - примечательный и социально ценный.

Нам понятно, что Кацкий стан должен стать и станет предметом научного интереса ярославских и российских исследователей, культурологов и социологов. И мы сами пристально наблюдаем события кацкой культурной жизни. При этом возникает и немало вопросов чисто классического краеведения. И первый из них - необходимость всестороннего осознания: какими культурными ценностями обладает этот край? И в частности, в области профессиональной архитектуры.

Появляется осмысленная необходимость выявления главных, самых значительных памятников. И появляется необходимость ответить на детальные вопросы - каковы причины появления этих памятников? Чем они являлись для Кацкого стана? Какие явления и процессы были проявлены и включены их созданием в жизнь большого сельского края? Наконец, какие сопутствующие наблюдения за прежней жизнью края позволяют вести имеющийся банк документов, с которым мы работаем по этой теме?

Вот таковы научно-краеведческие вопросы, обусловившие выбор темы на этот раз не городской, а совершенно сельской.

В досоветском прошлом западные территории уезда, ядром которых и был Кацкий стан, располагали весьма ценным собранием памятников гражданской и культовой архитектуры. На сегодняшний день потери в этом чрезвычайно велики, но там еще есть восемь интересных памятников культовой архитектуры разной степени сохранности.

Мы надеемся, что в дальнейшем будет создана целевая научная работа, посвященная им. А сегодня тема узка и конкретна - краткий результат исследования наиболее значительного памятника архитектуры западных территорий - храма в селе Никола-Топор.

В чем эта примечательность и каковы главные достоинства?

Для сельской местности храм редкой масштабности. По оси восток-запад 56 метров, по оси север-юг 32 метра. То есть, по своим размерам он не уступает соборам ближних городов, а в ряде характеристик превосходит многие храмы малых уездных городов. Так, по оси восток-запад он превосходит монументальный Успенский собор города Мышкина.

Настоящая церковь (то есть летний храм) и колокольня - эффектные высотные сооружения, позволяющие памятнику уверенно выполнять доминирующую роль в обширном пространстве. Никола-Топор держит ландшафт Кацкого стана в поперечнике 25-30 километров и имеет исключительное ключевое значение в восприятии этих равнинных мест древнего Углече-поля.

Храм весьма индивидуален, далеко не одинаков в восприятии с разных расстояний и ракурсов и обладает неуловимой обаятельностью, неся несомненную прелесть некой богатой усадебности и прошловековой классичности.

Кацкарям понятна многообразная ценность этого памятника архитектуры и не случайно работа Сергея Николаевича Темняткина "Церковь - как символ сельской территории" символом тех мест определяет не какой-то иной из Кацких храмов, а именно Никола-Топор. Итак, Никола-Топор - символ огромного Кацкого стана, охватившего западные территории трех нынешних районов - Мышкинского, Угличского, Некоузского. Каков этот символ?

Архитектурным ядром, главным средоточием образного влияния избрана настоящая церковь, то есть летний храм.

Колокольня - мощная, высотная, но подчеркнуто суховатая в деталях. Она тоже как бы сознательно сдержанна перед благородной роскошью настоящего храма.

А его высшими достоинствами являются впечатляюще найденная соразмерность четверика и венчающей его мощной ротонды, завершенной куполом, близким к полусферическому… И строго выдержанное декоративное убранство. Архитектор оперировал крайне ограниченным числом декоративных средств, первостепенным среди них избрав колонну. Она - визуальный знак Николы-Топора. Применение колонн смелое и рассчитанно богатое.

Монументальность архитектурных решений подчеркнута некоторой вытянутостью купола храма по вертикали и тактичным обрамлением его изящными люкарнами.

Барабан, несущий чашевидную главу, оформлен вертикальными белокаменными волютами и завершает храм весьма гармонично.

Вот таков этот выразительный памятник в кратких внешностных характеристиках. Его автор, создавая незаурядное произведение, в ряде случаев сумел добиться в восприятии построенного замечательных эмоциональных эффектов. Мы уже говорили о весьма своеобразном интерьере апсиды. Но еще более впечатляет в интерьере летнего храма стремительный, захватывающий взлет купола, пластическая локальность взмывающих поверхностей, переживаема на уровне сильных впечатлений.

Особенно поразителен с точки зрения технологии замысел и исполнение надколонного пояса ротонды. Архитектор для преодоления межколонных пространств применил так называемые "ярославские перемычки". И достиг замечательной победы над пространством, обойдясь без каких-либо балочных или иных поддерживающих устройств. Такое технологическое решение делает честь, вызывает восторг и невольное опасение за все сделанное. Но… это сделанное простояло полтораста лет, из которых почти шестьдесят без кровли и еще гордо стоит, славя своих блистательных создателей.

Чистота исполнения постройки позволяет предполагать, что имел место хороший авторский или просто архитектурный надзор, но мы пока не располагаем документами, подтверждающими это.

Старые публикации указывают, что храм своим иждивением построил мышкинский помещик, кацкий владетель, отставной капитан-лейтенант флота Афанасий Иванович Башмаков. Кто это?

Татьяна Анатольевна Третьякова разыскала контракт 1816 года, по которому старинный храм получил солидный ремонт с заменой сводов приделов, перекладкой столбов в трапезной, ремонтом полов и полным обновлением крыши. При изучении контракта и документов за 1817 год даже возникает предположение, что трапезная этого давнего храма в это время строилась заново.

Но через десять лет этому каменному храму, весьма основательно обновленному, предстоит исчезнуть. Почему?

Кацкое предание, записанное Сергеем Николаевичем Темняткиным гласит, что властный кацкий помещик, уездный дворянский предводитель, доблестный капитан-лейтенант Российского императорского флота, будучи прихожанином церкви соседнего села Хороброво, имел несчастье крепко повздорить с тамошним священником. И эффектно порвал с ним отношения, заявив, что на Хороброве свет клином не сошелся! И в Николо-Топоре он построит такой храм, какого нет на всей Кадке!

Документы на сей счет молчат, но в 1827 году уже началась огромная стройка - возводили стены нового храма! Стройка шла столь внушительными темпами, что хоробровский священник вполне мог и смутиться. Громадное здание настоящей церкви кладкой было закончено уже в 1833 году! И подрядчик мышкинский, талантливый крестьянин Михайла Иванов уже работал на крыше, делая обрешетку под кровлю. 1834 год выдался для прихода трудным, сделали немного, но в 1835 году новопостроенную церковь уже отштукатурили, навели крыши и кровли, завершили своды алтаря. С 1836 по 1840 год много трудились с полами, иконостасами, благолепием и в 1841 году новая церковь полностью завершена.

Несколько лет кацкари готовятся к новому огромному делу - строительству трапезной, и вот - старт дан! В 1848 году сносят старую трапезу, чистят ее кирпич, и в количестве 78700 штук хозяйственно пускают в дело. Добавляют сорок тысяч нового. И из 118 тысяч 700 кирпичей за 949 рублей ассигнациями вырастает новая трапезная.

В 1852 году в разгар завершения работ умирает строитель церкви, капитан-лейтенант флота Российской империи Афанасий Иванович Башмаков и строителем храма становится его сын - предводитель уездного дворянства, надворный советник, камер-юнкер двора Михаил Афанасьевич Башмаков.

И 1852 год стал годом нового впечатляющего рывка в строительстве храма. А в 1854 году освятили новую трапезную.

Гораздо меньшие благоустроительные и отделочные работы еще продолжались, но великое время было уже позади. Оба храма освящены и служат. А мы можем с полным основанием уточнить принятые в официальных старых публикациях датировки, и вместо 1841-1853 видеть другую: 1827-1854. 27 лет, так долго, так неустанно шла гигантская циклопическая строительная работа.

И все же роль Башмакова в создании замечательного храма замечательна и неоспорима. Он - душа и хозяйственный гений стройки. Так сказать, общественный директор великого кацкого строительства.

Но это отнюдь не все. Приход был организован и словно взнуздан волей главного организатора. Он и священники наладили сбор средств, в том числе в Петербурге. Жестко планировались все расходы, приход крайне ограничил себя в текущих делах. Все для строительства! За всем этим ощущается железная воля и твердая рука Башмакова.

Четвертое - строителем храма церковь рассматривалась еще и как фамильная усыпальница. Во всяком случае, с юго-восточной стороны алтаря устроен склеп, выходящий за пределы церкви, он сооружен сразу при строительстве настоящего храма и отделен подпружным сводом, разгрузившим давление на него внешней колоннады апсиды.

Напомним, что он был - надворный советник. Что его воинское звание - подполковник, отнюдь не малое. Что именно он до Башмакова и был Мышкинским дворянским предводителем. И в его родовитости ни у кого сомнений не возникало.

А Башмаков вынужден был с большим трудом доказывать, что его предки - старинные дворяне. Документы оказались утраченными и вот - униженное положение искателя.

Это чувство глубокой обиды, некой униженности по сравнению с могучим предшественником могло оказаться тем комплексом, который способен был мучить Башмакова. И решимость вести небывалую стройку могла быть вызовом всему окрестному дворянству, шагом решительного самоутверждения. Обретением дела жизни (более высокого, чем у Батурина и всего местного дворянского окружения).

И вот он мудрейшую, главную часть своей жизни строит Николо-Топор, эти кацкие "Афины", точнее этот кацкий Акрополь. Он создает себя, он вершит, созидает, властвует. Он на деле - лидер всего обширного края. Не в гульбе, не в винопитии, а в могучем созидании.

И мы полагаем, что огромной заботой, огромным трудом Афанасий Иванович Башмаков создавал и создавал свою высоту. Воздвигнул памятник своему времени и… себе. И, может, моряк видел здесь и свою последнюю, свою вечную гавань… Помните склеп, приготовленный в подвале храма?

Ах, так немного миновало изящных

О, мир танцующий дворянства,

Твои подметки отстучали,

Ты был так яростно сожжен,

Что из глухих болот торчали

В.Гречухин

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ МАТЕРИАЛЫ.

4.Временник Демидовского юридического лицея. Т.45.Яр.1886 год.

9. Ф.90,оп.1 №266.