Так уж получилось, что первым человеком, которго я встретил на пути в Артемьево, был
Александр Георгиевич Долбилов.
А Было это, наверное, году в 1994.
Тогда, среди зимы, кажется, был январь, но уж мороз то в 25 стоял точно, мы с батюшкой моим поехали в Артемьево, как в никуда, на машине сестрицы моей Татьяны....
Мы не знали дороги, а атлас автомобильных дорог СССР был не очень...
Почему-то дорога показалась очень длинной, хотя погода была прекрасная, яркое солнце, мороз, сухой асфальт.
Немного поплутав перед Мышкиным, нашли-таки нужную дорожку, а к Горбылям свернули уже чисто
по наитию.
Доехали почти до самых Горбылей! - грейдером чищенная зимняя дорога.
Пошли, опять же по наитию, ибо не бывали тут ранее! - прошли Горбыли, вышли к подвесному мосту...
Перешли Сутку, уже видя вдали - вот ОН, ДОМ!
И на подъеме встретили мужичка, в ушанке, телогреечке, перепоясанногог веревицей, с топориком и кучкою веток порубленных...
Поздоровались,ответили, что вот, пришли глЯнуть...
Дошли до Дома.
Дом был заперт, и никого не было в нем.
Обошли его кругом,прикасаясь кончиками пальцев к кирпичам цокольного этажа.
В этом доме родился мой дед, отец моего отца...
Даже не разговаривали.
Вернулись в Горбыли, сели в Жигули, и к вечеру были в Москве.
2
А вторым местным человеком, с которым я познакомился, был Лёха Абрамов.
Мужичок субтильный, с виду ничего особенного....
В Горбылях, в крайнем правом доме, к реке, жил его отец - Константин Абрамов, а в Артемьеве- Костин брат, Михаил. Оба они были ещё более субтильными - по метру с кепкой, и живым весом как меш0к цемента, а то и поменее.
И были еще два брата: Александр Михайлович Колгушкин (Горбыли, крайний левый дом, к реке), и в Артемьеве - Владимир Михайлович Колгушкин, дядька Вовка....
Братья не питали друг к другу теплых родственных чуств, или не показывали?
Еще в Горбылях жили в то время болшая довольно семья Борзовых (Мать - Алевтина, два сына - Вовка и Сашка, Вовкина Ленка и сын Леха, Чистяковы (до сих пор живут), Света с маткой и бабкой, и другие, с которыми не довелось ближе познакомиться.
В Артемьеве же было вот какое население:
Уже упомянутый Александр Георгиевич Долбилов, с женою, Валентиной Дмитриевной, урожденной Петропавловской, упомянутый же Михаил Николаевич Абрамов, с женою Ниною, дядька Вовка Колгушкин, Клавдия Михайловна Рогушкина, с дочерью Галею, Анна Петровна Соловьева, Мария Николаевна Виноградова,тетка Шура - не знал никогда фамилии, да два дома дачников: Леньковы (из Рыбинска)
и Тихомировы (Мышкин).
Вот об этих людях и будут мои истории.
История первая, про Лёху Абрамова, тетку Шуру, её зятя Николая и братьев Борзовых.
Отец Лёхи Абрамова, дядька Костя, был фронтовик. Мучимый астмою, он доживал свой век Горбылях, и это именно у него я купил свою первую корову - ее звали Февралька, по времени рождения. Корова была рыжая, что меня и сломало. Страсть, как рыжих люблю! Купил я ее тоже, похоже, в феврале. Дядьке Косте стало неподсильно с нею. Она пошла за мною на веревице, как маленькая собачка,Через реку, в Артемьево. Давала она в ту пору три литра молока. Но потом кормила нас нескоько лет.
Лёха же был раздолбай.
Сварщик по профессии, и лентяй и туебень по жизни. А может, просто пролетарская гордость вызывала отвращение с крестьянскому труду? Дядька Костя, задыхаясь, ковырялся в огороде, Лёха с удочкой бродил по реке, или просто поджидал счастливого случая.
Как и все, всегда хотел выпить.
А тетка Шура была личностью необыкновенной. Думаю, что весу в ней было килограмм сорок, не больше. ПРи этом, как говорили, за плечами у нее было лет пятнадцать лагерей... Она была глуха.
Но очень общительна. В ее половине дома стоял телевизор, который ничего не показывал, кроме серой ряби, но говорил громко.... Может, она что-то и слышала? Но, заходя изредка, всегда рассказывала, что происходит....в округе, и в мире. И оставляла опустошенными пепельницы. Тогда мы курили Ярославскую Приму, и в бычках оставались самые митамины.....
На предложение взять пачку она всегда негодовала. Огородишко если у нее и был, то самый малюсенький, я даже не припомню....был ли? Но зато она была первая за грибами, опережая Долбилову.
Грибы она брала только самые лучшие, мелкие, и солила... потому что у нее был зять.
Видимо, у нее была дочкА, раз был зять, но про нее она не говорила.... С зятем дочкА развелась, и ни разу на моей памяти не бывала в Артемьеве. А зять был сварщиком, жил под Питером, и регулярно, каждый год, на май, приезжал к теще в гости,в отпуск, и бродил в болотных сапогах со спиннингом вдоль Сутки, и попивал водочку, и даже тетка Шура раз в год, на приезд зятя, выпивала с ним стопочку....Зятя звали Николай.
Пока в Артемьеве была школа, она работала техничкой: мыла полы, включала звонок, и ужималась от потока учеников, валившихся со второго этажа, как лавина, по этому самому звонку... Отойти от кнопки она не успевала.
САПОГИ
Так вот, однажды....
Приходит ко мне тетка Шура и говорит: вот ведь беда какая!
- Намедни-то ко мне Лёшка пришел, да с бутылкою! Я не пью, но ему закуски поставила, он выпил, а когда ушел - смотрю: пропали сапоги! Николаевы сапоги, болотные! В сенях у меня стояли. И кусок маргарина...Не большой, но и не маленький, грамм триста будет!
Посетовали, поохали, и тетка Шура ушла, опять незаметно очистив пепельницу...
Вскоре я узнал, что она всех обошла, и всем эту историю поведала. И все огорчались, и возмущались - но поделать ничего было нельзя. Слишком мизерна и недоказуема кража.
А тетка Шура все продолжала обличать негодяя Лёшку...
А потом пропала. Я не сразу заметил, потому что встречались мы изредка, каждый жил своей жизнью, хоть и соседи. А потом нашлась - в больнице. Со сломанными ребрами, сотрясением мозга, потерявшая память и речь. Помять и речь понемногу вернулись, но ненадолго - умела тетка Шура.
Кажется, даже милиционер приходил, вопросы задавал. Но , видимо, для проформы - и так все было ясно.
Лешка тоже было пропал, но вскоре нашелся, был задержан, судим, и посажен.
Видимо, тут-то и продал Костя свою корову....
И вскоре помер.
А еще через некоторое время вернулся Лешка. Деваться ему было некуда. Да и в отцовском доме, пустом, не очень. Лешка быстро распродал все, что можно было, дошло дело и до дома.
Покупателя на дом в глухой деревне найти непросто, но ему повезло: дом захотели купить Борзовы.
Видимо, сделка состоялась, дело было отмечено как полагается, а еще через несколько дней Лешку нашли повесившимся на березе. Даже без табуретки.
Вот тебе и сапоги!
Михаил Николаевич Абрамов был родным братом Кости Абрамова. Такой же тщедушный, но усердный.
Поселился в Артемьеве он, судя по его словам, лет за 15 до моего приезда, отсидев перед этим столько же. За что, как и почему - не уточнялось. Одно время работал лесником, даже китель форменный у него был. Лесником был строгим - как говорил дядька Вовка, который тоже был лесником, но, очевидно после дядьки Мишки - при нем косья было не срубить! (косье - тонкая еловая ручка косы). Когда мы познакомились, дядька Мишка занимался хозяйством: у него была корова,свинья, пчелы, сад и роскошный огород. Все было ухожено идеально. Еще дядька Мишка делал самогон, но обязательно разбавлял его до нужной крепости ягодными соками, или вареньем, так что самогон был розовый, немного сладковатый, и вкусный. Дядька Мишка продавал его, и довольно дорого, но качество держал на уровне. Все заработанные в хозяйстве деньги он отправлял дочке, которая жила в Ростове Великом.
Больше всего меня впечатлял его огород. Я изредка захаживал к нему, посил показать....
Огород был невелик, но великолепен. Особенно потрясала капуста! Гигантские плоские кочни размером с колесо от УАЗика...Голландский сорт! - а потом эта капуста кончилась. Что ж так? - спросил я у дядьки Мишки. - Ну ее... мы со старухой вдвоем один кочень в дом закатить не можем...
Дядька Мишка негласно, а может, и неосознанно, соперничал с соседом - Долбиловым, ученым агрономом. А может, были какие-то старые распри? Очно они, насколько я понимаю, не общались.
Но в разговорах со мною неизменно чморили друг друга, если разговор касался....
КРАСКА И ПАРКЕТ
Так вот , однажды Александр Георгиевич Долбилов рассказывал:
Мишуха-то, ведь вор был страшнейший!
Однажды, помню, сняли мы паркет во втором этаже. Неудобный пол. В школе положено полы мыть чуть не каждый день,делать влажную уборку, а паркет дубовый от этого коробился, рассыхался - нехорошо. Сняли его, и куда-то отправили на нескольких грузовиках. А за это нам, т.е. школе, привезли бочку масляной краски, голубой, для ремонту. И бочку эту как скинули посреди двора, так она и стояла - некуда было спрятать, да и сил утащщить - где взять? Так вот, я с вечера засел в кустах: думаю, Мишуха-то придет! И точно: как стемнело, слышу, вот он! Бочку открыл, наклонил, отливает - ведро брякнуло.
Тут я как закричу! Стой, держи вора!! Он и убежал.... Утром-то по ведру его опознали, точно, его ведро! Но он отперся, так и не привлекли.... А краска за ночь вся из бочки вытекла.
Почти все жители Артемьева, когда я приехал, были связаны со школой. Долбилов - последний директор школы, Валентина Дмитриевна - жена его - дочь предыдущего директора, Петропавловского, тетка Шура - техничка, Анна Петровна Соловьева - учительница немецкого языка, Клавдия Михайловна - тоже учительница, как и Виноградова Мария Николаевна. Школа-то была большая и славная, до 400 учеников в лучшие годы! Но мужчин, как обычно, было куда меньше, чем женщин....
НЕМЕЦКАЯ КРАСКА
Однажды досталась мне как-то банка немецкой краски. Или не краски, кто ее знает? Я по-немецки знаю только хенде хох, ферботтен и абендессен. И пошел я к соседке, Анне Петровне. Помоги, матушка, прочти, что на банке написано? А она мне и говорит: эх, Александр Иванович.... Я ведь по немецки-то знаю только дер вассер.... А как же вы учили-то? - да были методические материалы, учебники...жизнь заставит!
забыв про краску, заговорили про жизнь. Про нелегкую жизнь ОДИНОКОЙ деревенской учительницы... Дрова, огород, колодец....
спрашиваю: а что ж, директор-то , помогал ли? дровами там, хотя бы?
-Да, пока ебал, помогал, а так-то нет......
Кстати, после смерти Анны Петровны в доме ее нашли мы учебник немецкого языка,для начинающих, год издания - 1943 !
КРАСОТА РОДНОЙ ЗЕМЛИ
Я уже упоминал, что в Артемьеве есть дачники. Тихомировы - крайний южный дом. Владимир Николаевич Тихомиров - необычайно импозантный и представительный мужчина - долгое время был парийным работником не то в местном колхозе, не то в группе колхозов....Однажды, лет этак десять назад, говорит он мне: Александр Иванович, скоси-ка ты траву у меня на участке, да отдай своим зверкам...Мне не жалко.
-Отчего же, отвечаю, не скосить. Хоть травы и так кругом достаточно, и поближе есть, но отчего бы не потрафить соседу? И вот мы с Борисычем, вдвоем, с косой и бензиновым кусторезом, выкосили у него лужок... А чуть пониже уже кустики поднялись... Владимир Николаевич, не выкосить ли и кусты? - Не надо, ну их, пусть зарастает... - А как же красота родной земли? И тут он, подошедши, обнял меня за плечи (а он на голову меня повыше будет!) и ласково и тихо промолвил:
- Эх, Александр Иваныч! Я всю жизнь людям мозги ебал, что ты мне тут тюльку гонишь?
ИСКУСНЫЙ В ОТПОВЕДЯХ
В.Н.Тихомиров - коммунист. В Мышкине есть еще один несгибаемый - это Владимир Афанасьевич Буков. Оба они пенсионеры, оба общественники, оба - члены Общественного собрания.
Однажды я наблюдал поучительную сценку. Дело было в 2012 или 11 году, на Пасху. Должен еще раз напомнить, что Владимир Николаевич - мужчина необыкновенно представительный. Высокий, корпулентный, стройный, всегда высоко держащий благородную седую голову. Владимир Афанасьевич тоже высок, но сух, худощав, и подвижен, в отличие от монументального Владимира николаевича.
Так вот, чудесный весенний день, Светлое Воскресенье....Солнце сияет, тепло, красота!!!
На Успенской площади, осеняемый колокольней, сидит Владимир Николаевич и беседует с каким-то невзрачным местным жителем, глядя куда-то поверх его....
А в это время , двигаясь с северо-запада, пересекая площадь, к упомянутой группе приближается Владимир Афанасьевич Буков.... Не доходя четыре шага, снимает бейсболку с головы, отвешивает небрежный поклон и говорит: Христос воскрес! и тут Владимир Николаевич, ни секунды не медля, отвечает на провокацию: А пошел ты на хуй!