31 04 87

Я влюблена в облупленную крышу

И в башенку на северо-восток,

В железный вдоль карниза водосток

В уединенный мрак оконной ниши.

И в длинный полутемный коридор,

Заставленный и затонувший в хламе,

В разбитое стекло в оконной раме,

В рисунок блеклый обветшавших штор.

В обшарпанный рояль и пианино,

И в совершенно выцветший диван,

В табачно-застоявшийся туман

И в редкие обрывки паутины.

И в эти книги. Боже! Сколько книг!

Бывает больше, не бывает ближе,

В бессмертной поэтессы светлый лик,

Что каждый день, я, просыпаясь, вижу.

И в этот пол, пятнистый, как жираф,

От грязи, тараканов и ремонтов,

В насквозь пропахший нафталином щкаф,

В любимую игрушку - Ферапонта.

В зеленые подтеки потолка,

И в черный ход, заманчивый и страшный,

Во все, что завтра станет днем вчерашним,

И что еще не отнято пока.

И снова в путь... К кому-то и куда-то...

Мое влеченье к перемене мест

Оправдывалось радостью возврата

В единственный плющихинский подъезд.

Мне так давно известна ностальгия

По стенам, нерушимым и родным,

И вот последний раз должна уйти я

Путем, который неисповедим.

Старушкою в свои семнадцать лет

Уйду, с непроходящей болью в сердце,

И побреду - с тоскою иноверца

В чужой стране, которой края нет.